Почему "люблю" Паланика.

Когда покупаешь книги в дорогу (на "просто" чтение, время у меня к сожалению бывает ограниченно) всегда есть риск, что чтиво может прискучить и восполнить литературный голод будет нечем। Поэтому у меня всегда есть "проверенный вариант" - новая книга Чака Паланика, (я имею ввиду для меня новая)। Его произведения каждый раз задевают во мне некий зажатый нерв। Это сродни вот какому ощущению: навязчивая мысль-ощущение бъется в тебе бабочкой и никак не находит своего выражения, щекотка легких крылышек задевает губы и ... чуть-чуть ... остается неоформленной. А тут, как маленькое озарение, либо строчка, либо красная нить истории организуют это совпадение, будто понаитию моя рука потянулась к необходимому корешку।
Текст всегда не самый простой и не самый "приятный", подробности у многих могут вызывать отвращение, но суть куда как важнее। Будь то "БК" с борьбой героя с системой в себе и собой как частью системы, катастрафической и традиционной। "Невидимки" и "Уцелевший" со стремлением к себе истнному и более мягким "хватит с меня!", неизменно оптимистичная "Колыбельная" и "Призраки", проникнутые истинной любовью к жизни. Не помню кто и когда точно дал мне почитать "БК", да это уже не имеет значение, поскольку проснулся интерес к автору и пока он себя неизжил, в отличие от Кафки, вызвавшего обратный эффект।

Сказки о слабости: Сон

На следующей неделе ложусь на операцию, по сути своей она не является особо сложной, но кое-что меня настораживает। Пугает меня не боль или момент заживления, тоже не весьма приятный, через подобное я уже неоднократно проходила। Я испытываю холодок неопределенности от предстоящей потери связи с реальностью - общий наркоз, такого испытания у меня еще не было। Это испытание на доверие совершенно чужим людям। Определенно, если я его пройду что-то во мне поменяется...

Смоленка।Перекрой исторического центра Москвы. Ледник Смоленского пассажа подмял под себя старинные особняки купеческой Москвы, прямо из стеклярусного тела недоскреба торчат фасады аккуратных и элегантных домиков. Стеклянное зодчество ознаменовало начало "ледникового периода" города.
Странным образом торжество современного варварства в этот же день перекликнулось со старомодной элегантностью: в метро я наблюдала господина, (именно господина поскольку по другому не назовешь) в пальто времен "Евгения Онегина", темно зеленом бархатном цилиндре, зеленых же бархатных перчатках. В руках он держал тросточку с блестящим наболдашником।Удивительное зрелище।